С. Господи, а чувство вины за хорошую жизнь-то в вас откуда?
Объясню. Мы как раз буквально вчера об этом вспоминали с моей подругой Аней Пармас. Четыре года назад у нас произошел разговор по поводу ситуации с Антоном Харитоновым — героем Любиного фильма. Посмотрев фильм, мы сразу рванули помогать. Потом мы с Аней сидели на кухне, выпивали и обсуждали, какие мы свиньи, потому что мы пытаемся просто откупиться от этого деньгами, вещами и т. д. Мы вообще не занимаемся благотворительностью никак системно, и на самом деле, когда мы что-то жертвуем или помогаем, то просто пытаемся избавиться от чувства вины: «Я не хочу об этом думать — я что-то сделал, я пошел дальше…»
С. Вы сейчас формулируете то, чего я никогда не могла понять. Почему нужно винить себя за то, что, когда ты чем-то помог человеку, ты сделал мало? Ты сделал, что смог, и это твое абсолютное право — решать, сколько, кому и как ты будешь помогать. Откуда в вас берется чувство вины?
Когда ты сталкиваешься с человеческим горем, с настоящим человеческим горем, ты понимаешь, как ничтожны все твои беды и, с другой стороны, то, что тебе кажется огромным несчастьем…
С. Вам хочется, чтоб у вас тоже были бы такие же масштабные болезни и несчастья, как те, что вы наблюдаете?
Нет. Хочется пойти помочь — это первый порыв.
С. Это нормально, и вы помогаете — так вы мне говорите.
Да, но следующий шаг: «Я же уже помог, значит, можно идти по своим делам дальше…»
С. И что в этом плохого? Вы не можете и не должны — если это не ваше очевидное божественное призвание, как у людей вроде доктора Лизы, — тратить свою жизнь на помощь всем, терпящим несчастье. Прежде всего вы отвечаете перед Богом за себя и свою реализацию, хотя, разумеется, нравственное развитие тоже входит в это понятие. Но не только оно.
Ксень, ну вот мне казалось, что благотворительность никак не поместится в мою жизнь, но поместилась же! Или вот Чулпан. Чулпан чрезвычайно востребованная актриса, она очень занята в театре, очень много снимается и т. д. И выясняется вдруг, что в этом плотном графике на самом деле есть скрытые резервы.
С. Я это понимаю. Сама после нашего интервью еду в хоспис навестить женщину, которую опекает фонд Лизы Глинки. Но, возможно, это прозвучит цинично, но скажу правду: у меня никогда не было чувства вины за то, что сегодня я помогаю Лизе, а завтра покупаю платье или лечу на Мальдивы.
А у меня было.
С. Вот мне интересно: почему? Почему вы его испытываете, а я нет?
Нет, теперь у меня нет этого чувства. Теперь я с удовольствием покупаю платья или еду на Мальдивы и при этом не чувствую себя свиньей.
С. Тогда, может, дело в мере, количестве? Или, возможно, это свойство именно русской интеллигенции, которым я в силу генетики не обладаю, — переразвитое чувство вины? Желание взять на себя ответственность за то, что в компетенциях Господа Бога? Но очевидно, что для человека эта вина неподъемна. Испытывать ее — только безрезультатно себя мучить.
Согласна, я не виновата в том, что у Ивана и Маши все плохо и их ребенок Вася болен. Я не виновата в том, что я не посвятила Ивану, Васе и Маше всю жизнь.
С. Так в чем же вы тогда виноваты? Вы же помогли им.
В том, что я помогла и забыла о них.
С. А чем им будет лучше, если вы их не забудете?
Если я про них не забуду, значит, помогу еще раз и еще раз, и еще раз.
С. То есть для вас принципиален системный подход? Он избавляет вас от чувства вины?
Конечно! Когда ты делаешь это от случая к случаю, то ты, как бы сказать… Есть такое выражение: «Не бери в голову». Ты не берешь в голову, ты откупаешься. А когда это становится частью жизни, ты тратишь определенное время, процент своей жизни изо дня в день. Ты тратишь себя на помощь другим людям, с которыми ты никак не связан никакими узами — ни родственными, ни эмоциональными, то есть вообще никак. Когда я стала работать в фонде, моя жизнь абсолютно качественно изменилась. Я выдохнула, перестала вздрагивать от отвращения с себе, мне с собой легче стало. То есть я это делаю, на самом деле, для себя. Вот, кстати, и нашелся способ избежать патетической интонации: я им помогаю для себя. Мне так хорошо. Я себе больше нравлюсь.
С. Нравитесь даже больше, чем когда смотритесь в зеркало в красивом платье?
Это даже нелепо сравнивать. Понимаете, я перестала чувствовать себя свиньей.
Любушка, а я уже всё меньше и меньше боюсь. Слишком много испытаний и трудностей я прошла, не только прошла, но и даже как-то выжила, сама знаешь. Ну а работы полно, вот, например, читай: http://webtekar.livejournal.com/454793.html
я в полном восторге была, когда увидела! Не пропадем! Морковка рулит! А страхи гони от себя, сама знаешь откуда они. Если твоя встревоженность начинается с мысли: "А что, если...", и дальше рисуются страшные картинки, то значит твой ум проецирует себя в воображаемых будущих обстоятельствах, которые и генерируют у тебя страх. Но с такими обстоятельствам невозможно справиться, т.к. их не существует. Это мысленный фантом. Живи сейчас и радуйся настоящему.
Согласна. Но живые книги читать еще познавательнее и интереснее. Но вот уже лень стало ходить в библиотеку, покупать книги - жаба давит, потому как вечно эти деньги куда-то или кому-то нужнее. Да и печатать стали со множеством ошибок, обидно за русский язык. Вот и лезешь в Интернет, а там с грамотностью вообще полная катастрофа, за русский язык вообще страшно. А еще я страшно боюсь, что меня на работе застукают за этим "неблаговидным делом" , и уволят. Хотя все всё знают, но вот не ловятся с поличным. Я очень боюсь потерять работу, поэтому и на портале нечасто бываю. Вот и удивляюсь, как ты на работе умудряешься...
Это я размещаю их на работе, а читаю вечером. Много скопированных ранее и со временем забытых. Вот провожу чистку, лишнее удаляю, что-то сюда перекидываю. Пусть хоть какая-то польза от меня будет на сайте. Хочу сделать сайт интересным, привлечь сюда больше людей. Пусть темы будут разносторонними. Пусть меньше ссор будет и обид, а больше появится конструктивизма и общения. Да и просто всё это познавательно, согласись, Люба.
С. Но чтобы увидеть процессы «расчеловечивания», не надо читать Сарамаго. Хотя он прекрасный писатель. ХХ век показал, как это происходит, самым наглядным и трагическим образом.
Я этого боюсь — опять, здесь и сейчас. Когда федеральные каналы начинают артикулировать, что Россия — это не Европа, они одновременно артикулируют то, что можно плюнуть в глаза другому — месседж-то такой. Что человеку в Таганроге Европа? Ни-че-го. Он считывает это сообщение совершенно по-другому. Слова — очень мстительная, самостоятельная субстанция и не важно, вы славянофил, почвенник или, наоборот, западник. Интеллектуалы вкладывают в понятие «Европа» определенные вещи, но в массовой трансляции никакой Европы не существует. Существует правило «не плевать».
С. А плевать хочется.
Да, вести себя естественно — естественное желание человека. Цивилизация, ее законы его ограничивают. А когда идет сигнал, что законы можно игнорировать, человек это воспринимает с энтузиазмом. Не надо только думать, что это свойство только нашей страны — это не так. Любое общество и вообще человечество в целом вообще не хочет над собой работать. А хочет влезть обратно на дерево. Поэтому это не есть наша уникальная особенность.
Но мне кажется, что мы сейчас просто в сантиметрах находимся от глобального общественного конфликта, и любой сейчас, кто повышает температуру в обществе, а не понижает ее, становится соучастником будущего преступления, которое готовится в стране, которое она собирается сама над собой учинить.
Поэтому, в частности, в вопросе о благотворительности, дело не в том, что мы должны договариваться с государством, а в том, что должен хоть кто-то пытаться хотя бы затормозить нас, понимаете? Те люди, которые, несмотря ни на что, несмотря на Крым, несмотря на Донбасс, сидят и договариваются, и пытаются решить, предположим, что делать с квотами, куда нужно поставить оборудование, где нужно открыть еще один класс и т. д. и т. п., по-моему, они — наш единственный выход. Чем больше народу в этот процесс вовлекается, тем лучше. Если каждый из нас приведет в фонд одного человека, тот — еще одного, то, может быть, мы потихонечку поймем, что, как говорит Пушкин в «Капитанской дочке», «лучшие изменения происходят от смягчения нравов». А нравы смягчаются только так. Они смягчаются от того, что Константин Львович Эрнст считает нужным два раза показать по Первому каналу фильм «Антон тут рядом». Или потому, что в высоких кабинетах решили, что одним из несущих флаг на Олимпиаде будет Чулпан Хаматова, а на Паралимпиаде — Нюта Федермессер, от этого смягчаются нравы. Смягчаются нравы от того, что организуется телемарафон помощи пострадавшим от наводнения. От того, что выходит Костя Хабенский и рассказывает, что нужно делать с больными детьми и старыми артистами. Это главнее всего, главнее искусства, бизнеса, политики, только там может что-то созреть, что спасет. Россия — удивительная страна. Если знаешь ее историю, то видишь, что при самых ужасных падениях она все равно поднимается, все равно прорастает… Мы — очень талантливый этнос. А любой талантливый этнос чреват очень неожиданными поворотами своей истории.
С. То есть надо просто надеяться и «делать свое небольшое дело каждый день»?
Это звучит как… В этих призывах есть некоторое высокомерие добродетели, которых тоже хочется избежать. Есть такой термин мой личный — «тщеславие добродетели». Но для меня, например, такое дело — моя работа в фонде, притом что раз в неделю я говорю себе: «Будь проклят тот день, когда я решила этим заняться...»
С. Понимаю.
Эта работа сжирает нервы, силы, время. Ты тратишь огромное количество времени на абсолютно бессмысленные совещания в государственных кабинетах. У меня даже есть термин. Когда я плохо понимаю чиновничий язык, я всегда вспоминаю главу из моего любимого романа «Три мушкетера» «Диссертация Арамиса», когда д’Артаньян привозит письмо Арамису от госпожи де Шеврез и присутствует при большом богословском споре. И там есть фраза: «Д’Артаньян чувствовал, что тупеет». Вот со мной это происходит примерно на восьмой минуте сидения на этих совещаниях. Но при всем при этом я могу сказать, что я очень благодарна судьбе, что она меня привела в благотворительность, потому что, по крайней мере, я избавилась от совершенно чудовищного, грызущего, фрустрирующего чувства вины за то, что я живу хорошо.
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете добавлять вложения
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Ну а работы полно, вот, например, читай:
я в полном восторге была, когда увидела! Не пропадем! Морковка рулит!
, и уволят. Хотя все всё знают, но вот не ловятся с поличным. Я очень боюсь потерять работу, поэтому и на портале нечасто бываю. Вот и удивляюсь, как ты на работе умудряешься... 
, интересных, но вот вопрос: ты когда, блин, работаешь 